10 ЛЕТ НАЗАД УМЕР АНДРЕЙ САХАРОВ

"Сахаров никогда не был лидером правозащитного движения, как иногда его называют на Западе (правозащитники не имеют лидеров), но стал признанным выразителем его духа, что объясняется не только и не столько его известностью ученого и не столько его активностью правозащитника, сколько тем, что по своим человеческим качествам он как бы олицетворяет правозащитное движение. Жертвенность, готовность придти на помощь беззаконно гонимым, пусть даже не близким по убеждениям людям; идеологическая терпимость и в то же время твердость в отстаивании прав личности и ее достоинства; отвращение ко лжи и любым видам насилия - одинаково свойственны и самому Сахарову, и правозащитному движению в целом" (Л.М.Алексеева. "История инакомыслия в СССР", 1984)

В памяти тех из нас, кто в бесконечно уже далеком 1989 году следил за ходом I Съезда народных депутатов СССР, навсегда останется стоящий перед беснующимся залом человек, так не похожий на всех, кого можно было увидеть на экранах телевизоров. Миллионы телезрителей были потрясены. Те же, кому сейчас 16-17, ничего не знают об этом драматическом моменте.

Предлагаемый ниже отрывок взят из научного исследования Элины Красс "Парламентская деятельность А.Д.Сахарова" (Харьков,1998).

...Тем временем, приближался момент, ставший одним из наиболее драматических событий I Съезда, когда консерваторы решили "сделать попытку посадить парламентский корабль на рифы. Удар был столь же точен, сколь и подл. И почти достиг цели: зал на несколько минут превратился в бешеную улюлюкающую толпу, в единую безобразную волну невежества и ярости. И один на один с этой ревущей толпой был Сахаров" (А.Собчак).

Итак, 2 июня 1989 г. произошло то, о чем Андрея Дмитриевича предупреждали еще 31 мая военные, - о готовящемся на Съезде осуждении его интервью канадской газете "Оттава ситизен", где Сахаров упомянул о сообщениях о том, что во время войны в Афганистане с советских вертолетов расстреливали советских солдат, попавших в окружение, чтобы те не могли сдаться в плен.

И вот, утром 2 июня в фойе Дворца Съездов появились листовки, в которых сообщалось об этом интервью, а несколько позже на трибуну вышел инвалид афганской войны, лишившийся на ней обеих ног, первый секретарь Черкасского горкома комсомола Украины, депутат от ВЛКСМ Сергей Червонопиский. Приведем некоторые выдержки из его выступления:

"...Нас серьезно беспокоит беспрецедентная травля Советской Армии, развернувшаяся в средствах массовой информации. ...Совершенно непонятны цель и смысл безответственных заявлений депутата Сахарова по поводу Афганистана, злобное издевательство лихих ребят из телепередачи "Взгляд". И тут Червонопиский, прерывая свое выступление, зачитывает обращение солдат и офицеров воздушно-десантных войск в Президиум Съезда и лично Горбачеву: "Мы... просим... дать... разъяснения..., на каком основании или по чьему поручению... Сахаров дал интервью журналистам канадской газеты... Мы... возмущены этой... провокационной выходкой известного ученого и расцениваем его безличностное обвинение как злонамеренный выпад против Советских Вооруженных Сил. ...Воины-десантники, вопреки попыткам Сахарова и ему подобных, будут и впредь... защищать интересы нашей... Родины".

И далее, присоединившись к обращению, Червонопиский заявил: "...Я убежденный противник лозунгов и показухи. Но три слова, за которые, я считаю, всем миром надо бороться, я... назову: это - Держава, Родина, Коммунизм". (Аплодисменты. Депутаты встают)".

Когда Червонопиский заканчивал свое выступление, Сахаров уже подошел к трибуне, чтобы ответить на обвинение. Стараясь не обращать внимания на шум в зале, Андрей Дмитриевич сказал: "Я меньше всего... желал оскорбить Советскую Армию... когда речь идет об афганской войне, то я... не оскорбляю того солдата, который проливал там кровь и героически выполнял свой приказ... сама война в Афганистане была преступной... авантюрной..., и неизвестно, кто несет ответственность за это огромное преступление..., которое стоило жизни почти миллиону афганцев... Мы должны смыть с себя... позор, который лежит на нашем руководстве, вопреки народу... совершившем этот акт агрессии... Я выступал против введения советских войск в Афганистан и за это был сослан в Горький. ...и я горжусь... этой ссылкой... как наградой, которую получил... и второе... Тема интервью была вовсе не та... речь шла о возвращении советских военнопленных, находящихся в Пакистане. ...Я упомянул о тех сообщениях, которые были мне известны по передачам иностранного радио, - о фактах расстрелов... с целью избежать пленения... Сейчас этот вопрос расследуется. И до того, как будет прояснен, никто не имеет права бросить мне обвинение в том, что я сказал неправду...".

И вот, народные избранники в очередной раз получили возможность продемонстрировать "Риму и миру" свое истинное "лицо".

Большинство депутатов и "гостей" "вскочили с мест, кричали: "Позор, долой", топали, другая, меньшая, часть аплодировала. Потом были... выступления с осуждением, очевидно, это была запланированная кампания" (А.Сахаров. "Горький, Москва, далее везде").

Первым выступил полковник Очиров: "...я читал эту информацию, которую давал... Сахаров, и... заявляю, что это клевета и ложь... на честь нашего народа и нашей Советской Армии".

Далее выступал преподаватель СПТУ Якушин, требовавший, чтобы Сахаров сообщил источник, из которого он почерпнул свои сведения. После Якушина - Ахромеев (начальник Генштаба в годы афганской войны), заявивший, что "ни одного приказа или подобного чего-либо в Генштабе и Министерстве обороны не издавалось, ни одного указания от политического руководства... мы не получали... Все это чистая ложь, заведомая неправда, и никаких документов... Сахаров в подтверждение своей лжи не найдет".

Последующие выступления тоже не отличались особой оригинальностью. И бригадир совхоза Кравченко, и директор совхоза Поликарпов исполнили роли из одного спектакля, заключительным аккордом которого стала пламенная речь учительницы из Ташкентской области Казаковой: "Товарищ академик! Вы своим одним поступком перечеркнули всю свою деятельность. Вы принесли оскорбление... всему народу, всем нашим павшим, которые отдали свою жизнь. И я приношу всеобщее презрение Вам. Стыдно должно быть!" (Аплодисменты)".

Итак, "чудовищное утверждение Сахарова всколыхнуло ряды плутократов, раболепствующих глупцов в зале... Стыд!... Позор! Как он посмел... Знаете, что больше всего волновало массы: как он посмел покуситься на нашу безучастность, гарантированную печальным историческим прецедентом. Не хотим знать... Никого не интересовало, был ли факт убийства... Всех интересовало, что этого факта не было. Не было! Заиграно. Забыто".(Ю.Рост)

Но история, как известно, не прощает тем, кто не хочет извлекать из нее уроков, и война в Чечне - не является ли тому подтверждением? Аналогично невыясненности конкретных виновников афганской авантюры, тбилисской трагедии и других преступных акций, остаются в тени те, на ком лежит ответственность за чеченские события.

А события 2 июня 1989 г. еще раз продемонстрировали, по выражению Чаадаева, "покорный энтузиазм толпы", когда каждый из выступающих просто "из кожи вон лез", чтобы брошенный им камень ударил - и побольнее.

Но что же чувствовал Сахаров в тот день? Отвечая на вопросы Ю.Роста в интервью "Съезд не может сделать все сразу", Андрей Дмитриевич говорил: "Я чувствовал себя морально совершенно неуязвимым. Конечно, сложность моего положения в том, что у меня не было документальных доказательств. Но... в подавляющем большинстве случаев, о которых приходится говорить, нет документальных источников".

Вспоминая о событиях 2 июня, А.Д.Сахаров писал в своей книге "Горький, Москва, далее везде...": "Я... волновался много меньше, чем в первый день... От шума, беснования зала я... психологически был отключен. Но на всех тех, кто смотрел передачу по телевидению или был в зале, эта сцена произвела сильное впечатление. В один час я приобрел огромную поддержку миллионов людей, такую популярность, которую я никогда не имел в нашей стране".

В подтверждение слов Андрея Дмитриевича скажу, что в период I Съезда мне было 13 лет, и я вместе со своей семьей следила за событиями, разворачивающимися на Съезде. Никогда не забуду, как плакала моя сестра, когда депутаты пытались не дать Сахарову говорить. Возможно, эти, почти детские, впечатления явились одним из поводов к написанию данной работы...